Даже течение времени не может повлиять на некоторые вещи. Не то что дни и недели, а десятилетия проходили, не затронув стен султанского гарема и незыблемых порядков. Сменялись Валиде и калфы, отвечающие за этот огромный муравейник, сменялись правители, но неизменно в этих стенах обитали невольницы, мечтающие обратить на себя господское внимание. Одна-единственная ночь могла обернуться великой удачей и изменить судьбу. А если уж Аллах пошлет ребенка, то счастье увеличиться в стократном размере, возвеличив и женщину, его подарившую. Правда для этой самой счастливицы наступало не самое легкое время, но об этом обыкновенно, никто раньше срока не задумывался. Кандидаток великое множество, а поймавших птицу удачи можно перечесть по пальцам двух рук. По нелепому капризу судьбы в этот раз в ряды счастливиц сумела попасть та, которая подобной доли никогда не хотела. И счастье в том, что еще никому не известны причины возвращения. За Мерием всегда следовали слухи, стоило лишь ступить на порог, досужливые шепотки смолкали. Сколько бы времени не прошло, но успевшая несколько раз разделить ложе с шехзаде, уже принималась за конкурентку. Странную, непонятную, возможно невзрачную, но соперницу.
Айше Султан была щедрой госпожой, потому отныне вещей у рыжеволосой заметно прибавилось. Первым стремлением венгерки, сумевшей покинуть Топ-Капы было расстаться с дарами, преподнесенными османским принцем. Едва только Киш поняла, что может довериться в этом вопросе новоявленной госпоже, то отправилась за помощью. Существует множество бедняков, кому могла бы пригодиться щедрость. Однако Айше Султан сумела убедить в необходимости подумать о себе. Так у Фелисии появились красивые платья и немногочисленные украшения, которыми венгерка никогда не злоупотребляла. Но, верная себе, Киш часть даров отдала в пользу желанного дела. И не беда, что ее имени никто и никогда не узнает, важно лишь, что кому-то это может облегчить жизнь.
Первую ночь рыжеволосая провела в общей комнате, гадая, что стало причиной вернуть строптивую рабыню. Интерес ли шехзаде или известие об интересном положении некогда подаренной девушки? Имеет ли значение, если разобраться. Разговор между ними в любом случае состоится, и только после него можно будет прояснить собственную судьбу. Долго жить в неопределенности не пришлось. Если в первую ночь после приезда ей милостиво было позволено прийти в себя после дороги, то на следующее же утро калфы донесли о желании Шехзаде Османа видеть рыжеволосую в своих покоях вечером. Приготовления были долгими и утомительными, но сегодня Наргиз была особенно внимательна к ее персоне. Пришлось признать для себя тот факт, что неугомонная хранительница бань сумела стать по-настоящему важным человеком в этой новой жизни.
- Ты изменилась, - одобрительно улыбалась брюнетка, растирая наложницу ароматными маслами.  - Надеюсь, ты не забывала мои наставления и пользовалась мятными экстрактами? Они тебе подходят более всего.
Хорошо, что Наргиз Калфа относилась к той категории болтливых женщин, которым было достаточно кивка собеседника, остальное они себе придумают сами. Еще никогда Мерием не готовилась к вечернему визиту так тщательно. И дело было далеко не в радости видеть господина. Ответственность за судьбу не рожденного еще ребенка бывает порой самым лучшим мотиватором. Если для благополучия посланного богами младенца придется быть подле его отца, рыжеволосая, не задумываясь, пойдет на это.
Легкое синее платье оттенка грозового неба и более плотный кафтан поверх украшает затейливая брошь с сапфирами – один из старых даров господина, волосы убраны затейливым плетением, не позволявшим упрямым огненным локонам спадать на плечи – наложница выглядит достаточно скромно и смиренно, но вместе с тем внешне излучает полное спокойствие и покорность судьбе. Если бы внутри было также.
Ожидание перед дверью господских покоев кажется невыносимым. Фелисия бы прекрасно поняла, если бы Шехзаде не пожелал ее видеть. У него была Нисаем, прекрасный покорный Цветок, успевший подарить сына. Зачем нужны еще дети от другой, когда возлюбленная первая наложница способна подарить великое множество наследников своему господину?
И вот тяжелые створки открываются, и рыжеволосой дозволяется войти. - Господин мой, -  всего несколько мелких шажков, и наложница изящно опускается на колени, склоняя голову. Удивительно, чуть меньше пары месяцев хватило, чтобы из строптивой венгерки, открыто бунтующей против чужих законов, вышла весьма вежливая хатун по-прежнему способная отстаивать собственное мнение, но делать это изящнее и, хотелось верить, что мудрее. Даже мгновения ожидания сейчас оказываются сущим мучением, но Мерием даже не позволяет себе двинуться, как когда-то в первую памятную ночь.

Когда-то давно, теперь уже в прошлой жизни, Бенджамин учил, что любой страх искореняется возможностью посмотреть в глаза его источнику. Все абсолютно банально и просто: услышав грохот и шорох на кухне, легко возомнить себе невесть что. Начиная от забравшихся мародеров, заканчивая еще более нереальными вещами. Но с наибольшей же вероятностью, источником шума может служить самая обыкновенная серая мышка, искавшая себе пропитание. И пусть никто не намеревался делиться запасами с мелким хвостатым грызуном, но признать такую вот несерьезную зверюшку источником страха будет весьма забавно. Если бы все было так легко с более серьезными вещами.
Смириться с безвозвратно ушедшим не так-то и просто, но возможность отдалиться от внимания Шехзаде воспринималась самой настоящей милостью в свете последних событий. Господин был внимателен и нежен, но он не виноват в том, что вергерка ощущала себя клятвопреступницей. Такое крайне трудно объяснить человеку не понимающему, но и нужно ли. Он Шехзаде, наследник престола, до бед ли обыкновенной рабыни, коих в гареме великое множество,  такому человеку. И это они обсуждали с Айше Султан, естественно, в корректной форме, позволительной в беседе между представительницей Династии и обыкновенной прислужницей. И вот, когда жизнь хоть немного устоялась, пришло известие о беременности. Все прежние опасения, помноженные на новые, давали о себе знать. Возвращение в Топ-капы и последующее отбытие в санджак с Господином виделось очередным поворотом на неизвестном пути. И как можно не страшиться неизвестности? Мыслей было великое множество. Виделись самые страшные варианты развития событий: от гнева мужчины до откровенного нежелания видеть строптивицу и ее будущего ребенка. Конечно же, Госпожа Айше пыталась успокоить рыжеволосую любимицу, угадывая ее состояние, но даже доброта и терпение помочь не могло. Рассеять тучи было подвластно только этой вечерней беседе. все будет так, как должно быть, иного не дано.
Послушная движению принца, Мерием поднимается следом, разве что немного крепче держится узкой ладонью за предплечье Господина под влиянием резко накатившего головокружения. Такое в ее положении иногда случается, как убеждали лекарши.
- Отрадно видеть вас, Господин, - рыжеволосая вновь кратко и почтительно склоняется перед Шехзаде, признавая его волю. - Это известие стало отрадным для меня. Аллах осенил милостью свою скромную рабыню, даровав возможность стать матерью.
Ответ мужчины заставляет выдохнуть, отпуская напряжение последних дней. Ледяная рука, сжимавшая горло, постепенно ослабевает хватку. Впереди еще множество трудностей, но ребенок станет отрадой и смыслом жизни для той, которая перестала видеть собственное предназначение. Наложница послушно следует за Господином, рассматривая лежащее на нежной ткани украшение. Не сдержавшись, легонько проводит пальчиком по краю камней, обрамлявших большой изумруд.
- Я не достойна такой щедрости, мой господин. Вы преподнесли самый важный подарок, даровав цель в, казалось бы, потерянной жизни - бросить изумленный взгляд на мужчину. - Но я искренне постараюсь оправдать ваши надежды, выносив крепкого наследника или наследницу Династии, а подаренный вами изумруд, станет оберегать нас от бед. Обещаю, что не расстанусь с ним до встречи с малышом.
Говорить о том, что Мерием не интересовали блага, открывавшиеся с титулом одной из жен не было смысла. У османов несколько иначе относились к подобным вещам, а собственное мировоззрение не может в корне изменить даже принятие иной веры. Решиться на давно уже беспокоивший вопрос сейчас трудно, но подобной возможности в ближайшее время может не представиться.
- Не сочтите за дерзость, господин, но может ли ваша смиренная рабыня попросить о милости? Еще у Айше Султан я узнала о том, что женщины Династии занимаются благотворительностью. В прежней своей жизни это не обошло и меня. Прекрасно понимаю, что в моем положении непозволительно стоять на одной ступени с щедрыми и мудрыми Султаншами, но я хотела бы оказывать посильную скромной рабе Аллаха и своего Шехзаде помощь в их непростом деле. Прекрасно осознаю, что сама не способна выполнить свое желание, но без вашего позволения не посмею пойти на поклон к Султаншам.
Мерием склоняет голову, признавая волю господина над собственными порывами. Она всегда была слишком своенравна, и данное Шехзаде имя целиком и полностью отражало суть характера девушки. Что стало причиной очередной дерзости или смелости? Лишь нежелание нежиться на мягких подушках, подобно очередной раскормленной птахе, возомнившей себя птицей высокого полета. Названная Мерием не хотела забывать себя прежнюю - ту Фелисию Киш, которая однажды предстала перед внимательно изучавшим ее мужским взглядом. Тот мужчина был совершенно иным, но сумевшим подарить так много. Без смерти Фелисии не смогла бы появиться Мерием, слухи о которой уже успели распространиться среди остальных рабынь.

Говорят, что человека можно испытать, дав в руки власть. Даже самому разумному и спокойному крайне трудно оставаться таковым, имея в своих руках сосредоточие силы. Айше Султан рассказывала, что старший Шехзаде самоотверженно и мудро исполнял свой долг наследника и правителя, пока Падишах был вынужден отправиться в далекое путешествие. Так же спокойно сын Повелителя и отдал власть отцу, вернувшемуся домой, ни единого раза не пытаясь возвысить себя с помощью прошлых успехов и удач. Теперь же старший наследник терпеливо ожидал распоряжения об отправки в санджак, но путешествие было отложено уже по воле Аллаха, подарившему молодому мужчине сразу две радостные новости.
Возможно, что ни Мерием, ни Шехзаде никогда не будут питать друг к другу каких-то особых чувств, но заботы и внимания отрицать не возможно. Правильно воспитанный аристократ – человек долга, и османский принц был таковым. Не самый худший господин среди возможных, и за это стоило благодарить Аллаха.
Аккуратные прикосновения мужчины вызывают стайку мурашек, но Мерием склоняет голову в очередном благодарственном жесте. Острый язычок хорош не везде и не всегда, стоит почаще напоминать себе об этом.  Шехзаде так внимательно слушал излагаемую просьбу, что в какое-то мгновение появилась мысль об очередном нарушении всех возможных правил, действующих в стенах гарема. Рыжеволосая уже готова принести извинения за дерзость, но господин дает свое позволение, что заставляет лишь в очередной раз склониться, целуя руку с дорогим перстнем.
- Вы оказываете милость с самого первого дня нашей встречи. Невозможно найти слов, чтобы описать глубину моей благодарности.
Знал ли мужчина о том, какой шанс подарил своей беспокойной фаворитке? Конечно знал, иначе быть не могло. Тот, кто так удачно описал натуру венгерки мусульманским именем, не мог ошибиться. В своей мудрости Шехзаде прекрасно понимал, что подобная Фелисии, не сможет проводить свои дни в праздности.
- Все мои помыслы о будущем ребенке, но леность не принесет нам обоим пользы, - улыбка Мерием совершенно искренна, ровно, как и ее слова. – Уверяю, что в первую очередь, буду думать о малыше.  По сравнению с новой жизнью, весь остальной мир меркнет.
Рыжеволосая отходит к двери, забирая у прислужницы, стоящей снаружи, тонкий сверток и возвращается к Шехзаде.
- Господин, я не самая послушная и воспитанная в гареме женщина, но следую велениям сердца. Вы осчастливите меня, если примите этот скромный дар.
Венгерка робко протягивает сверток принцу. – Это кружево сплетено моими руками без посторонней помощи.
На работу над покрывалом ушло множество бессонных ночей во дворце Айше Султан. Затейливое тонкое кружево отняло множество сил и времени, но более уместного подарка рабыня сейчас не представляла. Вопрос лишь в том, примет ли Господин такое подношение. Станет ли оно интересным человеку, у которого в этой жизни есть абсолютно все.